В тупике нагорной дороги, где в своё время заканчивалась земля Гагринской климатической станции, спрятавшись в многолетней растительности, стоит заброшенный особняк - из старогагринских особняков самый дальний от дворца принца Ольденбургского. Ему уже была посвящена одна из первых статей на «Гагроведе» - «Дела давно минувших дней», написанная в 2011 году. В тот раз, решив пройти по заросшей верхней дороге пока не упрусь, я случайно наткнулся на этот дом, который был в советское время известен, как дача Нестора Лакобы. Тогда это стало для меня открытием и одновременно подарило знакомство с двумя запутанными историями, детали которых продолжают проясняться по сей день: это легенда о первой домовладелице Э.Л. Картуковой, бывшей якобы любовницей самого принца Ольденбургского, и загадочная смерть девицы Розенгольц, гостившей в 1935 г. на даче у Нестора Лакобы. Не так давно я познакомился с новой порцией подробностей каждой из этих двух историй, которые, хотя и не дают однозначности в определении подлинных версий, тем не менее, добавляют колорита к известным до сих пор обстоятельствам.




Прежде всего, нужно сказать, что кроме двух названных выше широко известных персонажей, которые в разное время являлись хозяевами дачи, между ними был ещё и третий владелец, а вернее владельцы. Как оказалось, ещё до установления советской власти в Гаграх Картукова продала свою дачу и большую часть огромного земельного участка. В купчей крепости указано, что Элеонора Леонтьевна Картукова, представительница мещанского сословия, 10 августа 1904 года стала владелицей участка № 25 в урочище «Нагорье» размером 1300 кв. саженей, что было подтверждено старшим нотариусом Кутаисского окружного суда Лебединским, а в июне 1917 года продала часть этого участка размером 1099,5 кв. саженей почти за семьдесят пять тысяч рублей. В качестве покупателей были указаны Лев Васильевич и Николай Сергеевич Пойменовы.

Очевидно, что это родственники, но кем друг другу приходились - остаётся непонятным. Известно только, что они были связаны через Ивана Васильевича Пойманова (по документам также И. В. Пойменов). Лев Васильевич являлся ему родным братом, а Николай Сергеевич – компаньоном. Иван Васильевич Пойманов был известен, как крупный мукомольный предприниматель, купец 2-ой гильдии, по сословию - потомственный Почётный гражданин, Товарищ председателя и Председатель арбитражного суда Московской хлебной биржи, совладелец Торгового дома «Пойманов И.В. и Пойменов Н.С.».

Слева от самовара Лев Васильевич Пойменов; справа - Николай Сергеевич Пойменов. Фото из семейного архива Екатерины Пойменовой

Лев Васильевич Пойменов

В конце 1915 г. в Москве разразилось нашумевшее «хлебное дело». Пойманова обвинили в создании искусственного дефицита и спекуляциях мукой на Московской Хлебной бирже в условиях военного времени и арестовали. Его сын Александр пытался вести дела торгового дома и одновременно собирал документы и свидетелей, чтобы снять с отца обвинения. Но Иван Васильевич, видимо, так и не смог оправиться от передряг и 27 марта 1917 года скончался.

А в июне того же года Пойменовы приобрели гагринский участок с домом у Картуковой. Роль участия Н.С. Пойменова в пользовании дачей, как и в деятельности Торгового дома, остаётся неизвестной. Лев Васильевич Пойменов - нижнедевицкий мещанин 1852 года рождения, фигурирует в адресных книгах Воронежской губернии за 1908 г., как член уездной земельной комиссии. Его супруга, Мария Ильинична Бабусенко, родилась в 1884 году. Именно шестидесятипятилетний Лев Васильевич со своей будущей молодой женой поселились в Гаграх после революции. Следующим летом у них появился сын, которого назвали в честь отца – Лёвой.

Семья Пойменовых: Лев Васильевич, Мария Ильинична, Лёва	Лёвушка (Лев Львович) с двоюродным братом Арсением, 1927 - 1930 г.г.	Лев Львович Пойменов
Из семейного фотоархива Екатерины Пойменовой

Проживание Пойменовых в Гаграх нашло отражение в некоторых документах времён грузинского правления. В балансовом отчёте Климатической станции за 1920 год отражена небольшая сумма в 162 руб. 96 коп., которую Л.В. Пойменов оплатил по мелким счетам. В том же году он участвовал в работе избирательной комиссии на выборах в Учредительное собрание Грузинской демократической республики, в частности его подпись стоит под протоколом в качестве члена избиркома. Фамилия Л.В. Пойменова была также внесена в списки в качестве избирателя, но в голосовании он по каким-то причинам участия не принял - возможно, это было связано с вопросом подданства. С приходом советской власти семья осталась в Гаграх, а Лев Васильевич устроился работать в гагринское лесничество.

Выборы Учредительного собрания Грузии Протокол избирательной комиссии, 1920 г.	Из баланса Климатической станции Дебет на 1 января 1920 г.
Материалы с сайта AVA

Ещё несколько лет после этого Пойменовым дозволяли проживать в собственном доме. Однако, в середине двадцатых на особняк положил глаз председатель грузинского ГПУ Л.П. Берия. В эти годы он неоднократно приезжал в Гагры с семьёй и «арендовал» дачу у Пойменовых, которые временно переселялись во флигель. По воспоминаниям Льва Львовича Пойменова он в детском возрасте был знаком с самим Лаврентием Павловичем, а также часто видел его мать, Марту Джакели, и общался с его сыном Серго. Однажды по их просьбе Лёва носил влиятельным дачникам граммофонные пластинки из большой фонотеки своего отца. В другой раз опять заходил на дачу, когда там были Берии, и Марта Ивановна пригласила его обедать, а потом они играли в волейбол.

Также мальчик бывал в доме бывшей владелицы особняка Элеоноры Картуковой и иногда общался с её сыном Андреем. По всей видимости они проживали неподалёку. Однако, никакой дружбы между ними не было, так как мадам Картукова очень «тряслась» над сыном и держала его «на привязи», а у Лёвы в то время была своя удалая компания.

Изначально при рождении Лёва получил фамилию матери – Бабусенко. Только в начале 1929 года он был официально усыновлён Львом Васильевичем Пойменовым с присвоением фамилии отца. В феврале того же года Л.В. Пойменов скончался. Как говорили, здоровье сильно подорвало то, что незадолго до его смерти Пойменовы лишились купленного около десяти лет назад дома – он был реквизирован Советской властью в условиях, когда в стране был взят курс на сворачивание НЭПа. Марии Ильиничне и её сыну дали комнату на двоих в бывшей даче Наишевского. Этот дом был расположен недалеко от знаменитой дачи Фёдорова.

В 1933 году, когда Григорий Александров в Гаграх работал над фильмом «Весёлые ребята», поучаствовать в съёмках пригласили местных пацанов, в числе которых оказался и пятнадцатилетний Лёвка Пойменов. На кадрах с проходом поющей процессии по деревне он сыграл подпаска с балалайкой в войлочной шляпе.

Обо всём этом мне сообщила правнучка Льва Васильевича Пойменова - Екатерина, которая хранит документы и ведёт поиск сведений о своих родственниках для составления фамильной истории. Немалую роль в этом деле играют рассказы и письменные воспоминания её деда, Льва Львовича, которые, хочется надеяться, когда-нибудь будут опубликованы для широкого изучения. По словам Екатерины, Лев Львович прямо указывал на то, что отношения принца с Картуковой выходили за рамки обычного знакомства. Несмотря на то, что в мемуарах Пойменов впрямую этого не писал, однако, в семейном общении он упоминал эту историю. Причём, из его уст звучали слова и «массажистка», и «любовница».




Прошёл год с момента переписки с Екатериной Пойменовой, и вот совсем недавно обнаружились факты, которые заставили взглянуть меня на легенду о массажистке под новым, совершенно неожиданным ракурсом. В начале прошлого года мне довелось ознакомиться с воспоминаниями инженера И.П. Борисова - жителя Старых Гагр с 1912 года, которые он записал в начале семидесятых годов прошлого века (эта рукопись была сохранена и недавно издана при участии вдовы проф. Ш.Д. Инал-Ипа). А в марте 2022 г., как я уже писал, в сети появились уникальные документы из архива Люцедарских. Сделав перевод некоторых писем из этого архива и вспомнив, что написал Борисов, я неожиданно обнаружил странные совпадения.

Борисов утверждает, что муж Картуковой был скульптором и именно он является исполнителем скульптурной группы в гагринском памятнике «Фонтан». В то же время в двух письмах к Люцедарскому - от инженера Александра Полевицкого и друга семьи арфиста Дмитрия Андреева - указывается, что Люцедарский является автором мраморного памятника «Фонтан».

Хотя официально памятник этот посвящён брату А.П. Ольденбургского, Константину, и даже в некоторых источниках называется Константиновским памятником «Фонтан», в рамках распространённой легенды о том, что Картукова была любовницей принца Ольденбургского, нередко вплетается ещё давнишний слух о том, что у них был внебрачный сын, который умер, и именно в память о нём был построен мемориальный комплекс.




Вышеуказанное письмо Д. Андреева замечательно ещё и тем, что в нём характеризуются, как Его Высочество принц А.П. Ольденбургский - покровитель архитектора Люцедарского, так и некоторые родственники Люцедарского, в том числе Ольга Андреевна Шишкина – тётка его жены Зиновии Дмитриевны Люцедарской. Сначала этому члену семьи я совершенно не придал значения, но, перечитав ещё раз перевод, я вдруг понял, что под такими эпитетами в адрес Шишкиной и Ольденбургского, как «глубочайшая дружба», «абсолютное доверие» и «близость более 42 лет», содержится довольно недвусмысленное признание того, что между ними были любовные отношения.

Теперь становится понятно, откуда взялась такая явная протекция со стороны принца в отношении карьеры Люцедарского (см. выписку из формулярного списка о службе Г.И. Люцедарского).

З.Д. Люцедарская была по происхождению чистокровной цыганкой.

Архитектор Г.И. Люцедарский с сыном Михаилом

На настоящий момент в многочисленных статьях и исследованиях, посвящённых семье Ольденбургских, исторические упоминания о персоне Ольги Андреевны Шишкиной практически отсутствуют. Между тем, сердечная подруга А.П. Ольденбургского, с которой тот был знаком, видимо, ещё до своей женитьбе на Евгении Максимилиановне и с которой имел отношения до последних дней жизни Шишкиной, играла огромную роль в жизни принца. В конце XIX в. О.А. Шишкина была весьма колоритной фигурой в Петербургском свете, непременным героем светских хроник, сплетен и... первой по богатству из цыганок.

Из книги Е. Друц и А. Гесслера «Цыгане»

Певицы Ольга Андреевна Шишкина и Мария Ивановна Васильева

Брат Зиновии Дмитриевны Люцедарской Михаил Дмитриевич Шишкин с женой

Михаил Дмитриевич Шишкин

Ольга Андреевна Шишкина вместе со своим братом Дмитрием (отцом Зиновии Дмитриевны Люцедарской) начинала биографию в знаменитом цыганском хоре под управлением Н.И. Шишкина. А своими богатством и положением она была всецело обязана яркому роману и последующему сожительству с величайшим мотом всех времён Константином Юханцевым. О жизни Шишкиной времён её солирования в цыганском хоре рассказывают в своей книге «Цыгане» авторы Ефим Друц и Алексей Гесслер. История же пятилетнего разгульного безумия кратко изложена по мотивам уголовного дела в журнале «Коммерсант деньги», №5 за 2012 год, автор Е. Жирнов.




То обстоятельство, что принц А.П. Ольденбургский был связан с такими, мягко скажем, не совсем благочестивыми людьми, влиявшими на мотивы многих его поступков и решений, конечно размывает сформировавшийся сегодня утрированный образ принца, как чудаковатого старика, благотворителя, примерного семьянина, борющегося с бюрократией за развитие прогресса и науки, и ещё раз подчёркивает противоречивость его личности в силу присущих особенностей характера.

Теперь, зная о любовнице Александра Петровича не по гагринской легенде, а по реальным источникам, вернёмся к совпадениям. Оказывается, Люцедарские и Картуковы были соседями по земельным участкам в Гаграх. Как мы помним, Э.Л. Картукова в 1904 г. стала владелицей участка № 25 размером 1300 кв. саженей, а в 1917 году продала часть его размером 1099,5 кв. саженей Пойменовым. К тому времени от её участка была отчуждена полоса, примыкающая к шоссе - под строительство Черноморской железной дороги, а также продана часть с юго-восточного края участка, владельцем которого стал Новицкий. Небольшой сегмент с восточной стороны остался у самой Картуковой. С северной и северо-западной стороны, где изначально была не межёванная для продажи земля казённой Гагринской дачи, появился хозяин - Лебединский, тот самый нотариус Кутаисского окружного суда, который заверял купчую. А вот по западной стороне, от шоссе и выше, участок Картуковой на момент его продажи граничил с участком № 29, принадлежавшим г-же З.Д. Люцедарской. Как следует из документов, собранных в архиве Люцедарских, всё недвижимое имущество в семье было оформлено на Зиновию Дмитриевну (в девичестве Шишкину), что является ещё одним аргументом в пользу влияния принца Ольденбургского на семью Люцедарских именно по её линии.

1909 г.

1916 г.

1916 г.

1913 г.

Рукописный текст на экспликации 1916 г.

К означенному участку прирезано 159 кв. саж. протяжением по шоссе в Гагры. Прирезку произвёл лесничий Рудаков.
Часть означенного имения мерою 893 кв. саж. урезано обществу Черноморской железной дороги по купчей крепости, утверждённой 10 января 1916 г.
Всего 1519 кв. саж.
Копия от плана, составленного лесничим Рудаковым в 1909 г.


З.Д. Люцедарская, по всей видимости, приобрела землю в 1909 году, когда и был составлен план межевания. Как раз с 24 января по 24 февраля этого года Григорий Люцедарский был в Гаграх в командировке. Два других документа - экспликация с копией плана 1909 г. и план отчуждаемой части - были составлены в январе 1916 года, перед началом работ в Гаграх по строительству ЧЖД.

А осенью того же года произошло событие, оценить влияние которого мы сегодня напрямую не можем, но которое в этой цепочке событий подозрительным образом занимает место, где её вектор меняется. 9 сентября в Петрограде скончалась от воспаления лёгких Ольга Андреевна Шишкина. В свидетельстве о смерти указано, что ей было пятьдесят девять лет, что она была уроженкой города Коломны Московской губернии, мещанского сословия, а также, что Шишкина умерла девицей. Вскоре после этого и участок Картуковой, и участок Люцедарских были проданы (эти документы из архива Люцедарских перечислены в описании, но не представлены).

Обращают на себя внимание размеры обоих участков в сравнении с остальными на Гагринском нагорье. Так владение Картуковой визуально в четыре-шесть раз больше других, а площадь участка Люцедарских ещё в 1,7 раза больше, чем у Картуковых. Отчасти, это объясняется тем, что, видимо, не вся земля была доступна для освоения. Так на плане участка Люцедарских оговорено, что удобной обработанной земли меньше половины, остальное - крутой горный склон.

Огороженный и распланированный участок № 25 соседствует с неосвоенными землями Люцедарских. Внизу, со стороны ущелья, построен дом на небольшом участке, владельцем которого был Новицкий. Насыпи железной дороги ещё нет. Фото, вероятно, сделано в период с 1910 по 1916 год.

Фото из коллекции Национальной Парламентской библиотеки Грузии

Кроме того, сумма, полученная Картуковой при продаже земли, также на первый взгляд выглядит очень внушительной. Но во вводном разделе было уже замечено, что к 1911 - 1912 г.г. земля на побережье, по сравнению с началом продаж, серьёзно выросла в цене из-за ажиотажа, связанного с постройкой Черноморской железной дороги. С другой стороны, нужно помнить, что с начала Германской войны до 1917 г. в Российской империи цены поднялись на 194 %, а в течение 1917 г. ещё на 426 %. И, таким образом, семьдесят пять тысяч - это только девять с небольшим тысяч рублей в ценах начала 1914 года.

Сколько же мог стоить Картуковым их участок в начале строительства курорта? В 1903 году Управлением Климатической станции были установлены расценки на казённые участки в урочищах «Гагринское нагорье» и «Цихерва» в пятнадцать – двадцать тысяч рублей за десятину (очерк «Край гордой красоты», изданный в 1903 г., автор С.И. Васюков). Значит первоначальная стоимость неосвоенного участка площадью 1300 кв. саж. была в диапазоне 8100 - 10800 руб. В среднем это те же деньги (с учётом инфляционной составляющей), за которые часть участка была продана Пойменовым.
Конечно, для семьи мещанского сословия по тем временам это тоже огромная сумма. Имела ли возможность мадам Картукова на собственные средства, или даже учитывая доход мужа-скульптора, приобрести землю – вопрос не однозначный. Но, зная о том, как делались состояния на примере с историей отношений Шишкиной и Юханцева, всё можно предположить. К слову, массажные услуги в начале XX в. действительно были весьма популярны среди продвинутой публики. И в большинстве случаев отношения между массажисткой и клиентом не были столь уж нравственными.



Нужно заметить, что не только участок, но и сам дом, который часто скромно называют дачей, вблизи имеет довольно внушительные размеры. Эта самая настоящая вилла в средиземноморском стиле, которую можно отнести к числу пяти-шести наиболее основательных и красивых частных особняков принцевских времён. Тот, кто оказывался внутри впервые, помнит, как проходя по коридорам и этажам, неожиданно для себя понимал, что попасть в одни и те же части дома можно разными путями - через выходы, лестницы и полукруглую наружную галерею. Кажется, что здание изначально строилось, исходя из более притязательных предпочтений, чем могла себе позволить семья Картуковых. Исходя из этого, не удивительно, что земля с домом были проданы, и в собственности Элеоноры Леонтьевны оставалась лишь скромная часть участка.




Однако, и до продажи дома Картуковы, возможно, не использовали особняк для собственного проживания, так как, судя по объявлениям в "Гагринской газете", сдавали комнаты на постоянной основе для приезжих курортников, предоставляя питание и даже с вегетарианским столом.

Из «Гагринской газеты» за май - июнь 1914 г.

В воспоминаниях Л.Л. Пойменова упоминается, что Картукова в советское время жила вместе со своим сыном Андреем недалеко от Гагрипшского ущелья. Между тем, у поворота на объездную дорогу, в здании, известном, как Дом служащих, до недавнего времени проживал Ростислав Евгеньевич Ольховой - отставной военный, 1919 года рождения. В свои девяносто пять лет самостоятельно ходил в магазин и ездил на рынок. Несмотря на солидный возраст, жил он один, был нелюдим, избегал новых знакомств и на расспросы отвечать не любил. Лишь некоторые соседи знали, что Ростислав Евгеньевич - племянник той самой Картуковой.

Уж не знаю, что должно следовать из всех этих рассуждений, но фамилия Картуковых переплетается с темой семьи архитектора Люцедарского самым неожиданным образом. Две любовницы, два участка рядом, два архитектора (фонтан в «Отрадном» делали вообще на двоих). Не много ли совпадений?

Из всей дореволюционной истории дачи Картуковой, как и в большинстве других случаев, широкой публике известна только устоявшаяся легенда – своеобразный экстракт судеб, обросший сплетнями. Конечно, представленные рассуждения не помогают прояснить вопрос о том, кто такая Элеонора Леонтьевна Картукова и была ли именно она любовницей принца, скорее наоборот – эти рассуждения ещё больше запутывают ситуацию. Но, по крайней мере, надеюсь, что они добавят ярких красок к тому, давно потерявшему оригинальность, образу Картучихи, который все знают по незабвенному произведению любимого мною Фазиля Искандера.

Продолжение: Дача Лакобы

*Список использованных источников, общий ко всем главам, размещён во вводной части «Дачный вопрос».