2015 г.

Зима в Гагре самое унылое время в году: холодно, мрачно, влажно и ветренно. А главное - снега нет, и от этого появляются ощущения еще более неуютные. Хотя, иногда, настоящий зимний снегопад все же дарит гагринцам и редким в это время отдыхающим настроение праздника. На пару дней Гагра наряжается в пушистую белую шубку и тогда все, кого застало это редкое в здешних краях явление, высыпают на улицу, чтобы успеть насладится пейзажами снежной сказки. По традиции нужно успеть сфотографироваться, поиграть в снежки и слепить снеговика. Старогагринские старожилы вспоминают, что у некоторых для такого случая даже были припасены коньки. Детвора оккупировала небольшой фонтан в парке, у пансионата «Чайка». Там замерзала скопившаяся вода, и в течение нескольких часов можно было покататься.

Но однажды, в далеком 1911-м году, случилась феноменальная зима, когда больше месяца держались среднесуточные отрицательные температуры и снег, с небольшими перерывами, шел много дней, не успевая таять. Это было время, когда основное строительство на новом курорте было закончено, тревожные годы Первой русской революции потихоньку стали забываться. Несколько провальных сезонов остались позади и Гагры, наконец, стали набирать популярность. Постоянное население Гагр и персонал Гагринской климатической станции, стабильно увеличивались. Желающие прикупить пока еще недорогой участок для строительства дачи и счастливые дачевладельцы, уже ведущие строительство, регулярно прибывали с каждым пароходным рейсом. Поток курортников, вплоть до 1914-го г., увеличивался каждый год, и гостиницы не пустовали даже в зимний период.

Поначалу, когда 4 января пошел первый снег, все радовались редкому явлению, не принимая никаких экстренных мер - ведь обычно через несколько часов от снега не оставалось и следа. Но на этот раз он все шел и шел. К тому же, был мокрым, тяжелым и липким.

На море свирепствовал шторм, телеграфные провода оборвались, на некоторое время прекратилось сообщение между населенными пунктами. Жители, не будучи подготовлены к такой суровой зиме и ничего подобного в жизни не видевшие, не предпринимали ничего для собственного спасения. Вместо расчистки крыши многие просто ждали окончания ненастья. Были случаи гибели людей и скота в снегах или же в завалившихся постройках, от бескормицы погибло много зверей и птиц.

Темы Ас-Ду (так среди абхазов принято называть «Большой снег» 1911 года) коснулся Фазиль Искандер в своей знаменитой эпопее "Сандро из Чегема".

Нам пишут, что принес новый, 1911 год жителям Гудаут, и что все его ждали с нетерпением, а когда он явился, то очень желали бы его скорее проводить, и такого сурового года более не видеть в своем крае. Наступил новый год, но не один, а со спутником – северным морозом, необычайной массой снега, с бурями, вьюгами и снежными метелями. Скоро месяц как снег сыплет день и ночь беспрерывно, поднялся уж наравне с крышами высоких зданий. Море бушует все время неугомонно, заливая своими огромными волнами берега на далекое расстояние. Прекращено сообщение морем и сушею, прекращено также и телеграфное сообщение, благодаря чему мы отрезаны от всего мира и живем в местечке Гудаут, как на необитаемом острове. С наступлением лютой зимы провизия в Гудаутах была на исходе, настала страшная дороговизна. Не говоря о других необходимых продуктах, хлеб стоит 6 копеек, сахар 40 копеек, мясо 25 копеек фунт, а теперь и вовсе нельзя ничего достать. Наше положение ужасно, гибнем, как мухи, от голода и холода, дома рушатся, не выдерживая огромного снега. Положение наше самое бедственное, мучения и горе каждый терпит сам по себе, т.к. не имеем возможности пробраться друг к другу, и сами еще не знаем, что у нас твориться в местечке.

Фото из книги «Ас-ду или Большой снег в 1911 году», автор Анзор Агумаа

Море по прежнему плещет немолчно и бурно шумит… А Гагры, заласканные горячим южным солнцем, Гагры с своими вечно зелеными пальмами, магнолиями и кипарисами находятся с первых чисел января под толстым покровом снега… По уверению метеорологов, столкнулись какие-то циклоны, произвели на юге Европы страшные бури и засыпали снегом Крым, Кавказ, Малоазиатское побережье, Босфор с Константинополем и даже Грецию. Этот снег при температуре, колеблющейся днем от 0 до +4 + 5 принял здесь характер общественного бедствия, так как в Гаграх ни один дом не имеет зимних рам, а многие не имеют даже никаких печей. Такому небывалому здесь атмосферическому явлению предшествовал страшный, также не бывалый, шторм на море, наделавший много бед и разрушений. За январь месяц только два раза термометр поднимался на солнце до обычно гагринской зимней температуры +20. Несмотря на это, снежный покров уцелел и общий вид пейзажа вполне зимний, северный. Появились даже сани-экипаж здесь совершенно невиданный. Утренники, доходящие до +2 + 3, могут гибельно повлиять на здешние тропические насаждения. Бананы, по видимому пропали; высказывают опасения про пальмы, осыпанные снегом; как в известном стихотворении одетая «снегом сыпучим, как ризой», береза, стоящая на севере диком… и мечтающая о «пальме высокой», растущей в том краю, где «солнца восход». Небывалая погода согнала зимовавших здесь в горах вальдшнепов, дроздов и уток на низ. Эти пернатые целыми тучами ринулись к берегу моря, к жилью человеческому, где они инстинктивно чуяли тепло. Этот пролет явился большим и приятным сюрпризом для местных охотников. И началась пальба. Охотились и стреляли в самом парке, под окнами гостиниц и дач. Набивали целые мешки дичи. Турки и греки, а также некоторые из русских, не имеющие ружей, ловили птиц силками, сетками, били их просто палками, камнями, отходя для этого несколько шагов от своих домов и жилищ. Море почти все время бурно; пароходы в большинстве проходят минуя Гагры. Почта и грузы, направленные сюда, приходят не аккуратно и подолгу плавают от Новороссийска до Батума и обратно, в ожидании хорошей погоды… Эту печальную участь в настоящее время терпят почти все города и местечки нашего Черноморского побережья. В общем, жизнь при таких условиях, когда десятками дней вы отрезаны от всего мира, почта не приходит, телеграф не действует, подвоза продовольственных припасов по бездорожью (дороги завалены непроездным и непроходимым снегом) нет, жизнь при таких условиях напоминает пребывание в осажденном, или блокированном городе. И нередко приходится слышать: «гагринское сидение».

Фото из книги «Образы Абхазии», автор Александр Орлов-Кретчмер

Часть зимы 1910 — 1911 гг. я жил уже на своей даче. Зима выдалась ужасная: с конца декабря повалил снег, выпало его около сажени высоты; понадобились сани, а их никогда не было в Гаграх. Смастерили наскоро какие-то самодельные, вроде дровней. Морозы доходили до 5 — 12 градусов; двойных рам нигде не имелось; во многих дачах не было совершенно комнатных печей. Море в течение нескольких недель страшно бушевало, поднимая волны на десятки сажен в вышину, от удара этих морских громад о берег дрожала земля, вздрагивали аршинной ширины каменные стены моей дачи, отстоящей от моря около 60 сажен. Пароходы не останавливались; снежные заносы прервали сообщение с окрестными селениями и аулами. Почта не приходила; телеграф бездействовал. Мы были как в осаждённом городе. Продовольственные припасы подходили к концу. Пернатая дичь, прилетевшая зимовать, спустилась с вершин гор и искала тепла внизу; её стреляли в парке, стреляли с балконов дач, ловили руками иззябшую, ослабевшую, ставили ловушки-силки около деревьев, дичь забиралась в них, рассчитывая, очевидно, погреться, немало их и замерзало. Старожилы-чужеземцы говорили, что такая зима в последний раз была в 1872 — 1873 гг., и что такие зимы бывают у них через 40 лет. (Но, судя по газетам, подобное повторилось в 1925 — 1926 гг.) От больших масс снега и страшного морского прибоя пострадали многие постройки в Сухуми, Батуми и Трапезунде…

В аномальную зиму 1910-1911 г.г. снег пролежал 38 дней: с 4-го января по 10 февраля. Когда закончилась зима, настала пора подсчитать бреши и потери в растительном мире, которые оставили после себя груды снега и необычные морозы.

Сильно пострадала пальмовая аллея, ведущая к купальням, и преимущественно та ее сторона, которая обращена к морю. И пострадала она больше не от снега, а потому, что зимние морские штормы буйно гуляли своими волнами по этой стороне аллеи, подмывали корни пальм и магнолий и смачивали их морской водой. Впрочем, магнолии почти все уцелели. Уцелела почти полностью банановая аллея в парке, пальмы в парке смотрят хилыми, грустно поникши своими широкими перистыми листьями; они «простужены», но теперь отдыхают под ласковым нежащим теплом солнца, и есть надежда, что этим же летом выздоровят и поправятся вполне. Некоторые из погибших  дают свежие ростки от корня. То же явление замечается на хинных деревьях (эвкалипты). Они посохли окончательно, и кусты их красножелтыми пятнами пестрят зелень парка, как печальные следы минувшей зимней невзгоды. Но корень не прозяб, и от него на смену сухих стволов и ветвей пробиваются свежие сочные ростки. Кипарисы уцелели, отделавшись поломанными тяжестью снега ветвями.

Как оказалось, страхи были преувеличены - потери были не столь велики, как можно было предполагать. Подведение итогов к осени показало, что садовые, технические (мандарины, чай, бамбуки, маслины, персики, фундуки, груши, черносливы, инжиры), а также местные растения вынесли зиму довольно хорошо. Несколько хуже перезимовали и наиболее пострадали чисто декоративные, акклиматизированные растения: пальмы, агавы, драцены, музы и подобные им.

В центре парка вижу довольно печальную картину. Финиковые пальмы, образующие целую аллею, стоят с пожелтевшими и высохшими ветвями; аллея бананов, лишённых листьев, напоминает ряды, свернутых в трубку огромных листов восковой бумаги или желтой клеенки; далее пеньки от срубленных эвкалиптов и драцен с новыми побегами от корней. - Зимой, два года назад, - рассказывает сопровождающий меня местный дачевладелец, - массой выпавшего снега у нас поломало фруктовые деревья, ныне же в феврале, утренник в восемь градусов Цельсия, продержавшийся четыре часа, наделал, как видите, немало бед. Впрочем, особенно беспокоиться нечего; финиковые пальмы и бананы к осени успеют дать новые ветви такой же величины, а эвкалипты и драцены пошли от корней. Мандарины и апельсины в Гаграх уцелели, но в других, менее защищенных местах, лишились всей листвы и плодоношения в этом году не будет. Такие заморозки и обильные снегопады, конечно, редки здесь, но, к сожалению, могут или погубить, или очень попортить многолетнюю культуру редких растений, почему и является большим «минусом» Черноморской Ривьеры. Впрочем, даже в Сицилии и в Египте были случаи понижения температуры до нуля.

До зимы 1911 года, в Абхазии холодными и снежными были зимы 1878, 1892 г.г., а после зимы 1911 года – 1925, 1950, 1964, 1967, 1981 и 1993 годы, однако такой суровой, заснеженной зимы, как в 1911 году, с тех пор не бывало.

Тогда еще никто не знал, что Большой Снег станет для абхазцев летоисчислением двадцатого века, и люди с тех пор будут говорить, что такое-то событие произошло за столько-то лет до или после Большого Снега. И до сих пор еще так говорят и, может статься, до конца двадцатого века будут так говорить, если ему, веку, вообще дадут кончиться. Фазиль Искандер, «Сандро из Чегема».