2011 г.
Может, это - одно из следствий закона Мэрфи. Если нет, то будем считать, что это закон, который я сам вывел на основании закона Мэрфи. И вот пример того, как это в жизни проявляется.
Ткуарчал с его пятидесятилетней историей расцвета, грузинской зимней блокады 92-93-го годов и трагичного послевоенного увядания сейчас часто называют городом-призраком, мёртвым городом. И всё же он имеет восстановленные островки цивилизации: например Дворец культуры и Шахтоуправление, и жизнь какая-никакая в нём теплится. А вот на пригородные посёлки, расположенные выше по ущелью Галидзги (Аалдзгой почему-то не поворачивается язык её называть), когда-то считавшиеся лучшими районами города, уже совсем махнули рукой.
Тряская дорога, покрытая черной угольной плёнкой, петляет по горным обрывистым склонам, по старым мостам переходит с одного берега реки на другой и через 40 минут выводит к ближайшему из этих посёлков.
Акармара - это стоящие на горе несколько десятков частных и четырёхэтажных жилых домов, бывшие здания гостиницы, школы, больницы, ресторана, дома культуры, кинотеатра, пансионата, оборудованный рынок. Неподалёку - бывший павильон железнодорожной станции. Основные постройки, как и в Ткуарчале, спроектированы немецкими архитекторами и построены немецкими пленными рабочими в конце Великой Отечественной войны. Ни по архитектуре, ни по расположению это место не похоже на простой шахтёрский посёлок в общепринятом представлении.
Даже и в хорошие времена этот населённый пункт был достаточно уединён от цивилизации. Хотя Акармара административно входила в состав города и туда можно было поехать на рейсовом ПАЗике, всё же акармарцам проще было добраться до таких же соседних посёлков, чем до самого Ткуарчала. Жителей в конце восьмидесятых насчитывалось около пяти тысяч.
Теперь здесь живут или выживают несколько десятков человек и работает один ларёк у дороги, служащий также и местом обмена новостями. Проезжающие водители углевозок и редкие туристы пополняют кассу хозяйки ларька, покупая мороженное, пиво и сигареты.
Глядя на холодные мрачные останки, бывшие некогда родным уютным посёлком, какую же огромную грусть должны испытывать люди, которые жили здесь когда-то в своих уютных, не лишённых архитектурного изящества домах, работали, добывая стране уголь, растили детишек, по вечерам ходили друг к другу в гости, справляли свадьбы. Как должно быть печально осознавать, что твоя малая Родина, где прошли беззаботные и лучшие в жизни каждого человека школьные годы, потихоньку врастает в землю. Но исправить эту величайшую несправедливость уже никто не в силах.
| 
