Стоит отметить, что до нашего похода к руинам лесопромысла, я слышал о Балашовском предприятии довольно немногое, и, признаться, не думал, что там в лесу, на горе, мы видим именно его. Позже, углубившись в тему, я неожиданно для себя стал отыскивать всё новые подробности, связанные с деятельностью этого производства, и теперь, после восстановления довольно полной хронологии событий, у меня на этот счёт остался лишь один неразрешённый вопрос: что же это было - грандиозная безалаберность или заранее спланированная и исполненная афера?
В то же время о предназначении некоторых деталей из сохранившейся инфраструктуры Балашовского заготовительного предприятия приходится только строить гипотезы. И здесь, пожалуй, самое время рассказать о том, что мы смогли увидеть забравшись на склон Мамдзышхи. Примерно в полутора километрах от первой смотровой в районе "принцевского" камня, от шоссе круто вверх уходит довольно заметная скотовая тропа. У здешних охотников это место известно, как район верхней пробковой рощи. Поднявшись по тропе в северном направлении до высоты примерно в четыреста метров, мы траверсом стали продвигаться над шоссе в сторону города, ещё немного набирая высоту. При этом, почти в самом начале пути по обе стороны от тропы мы могли наблюдать небольшую рощу платанов. Лесные великаны стоят довольно обособленно от других пород деревьев и возраст их не более века. Оба этих обстоятельства скорее всего могут свидетельствовать о рукотворном характере насаждений, произведённых в двадцатые годы прошлого века на месте старой вырубки с целью лесовозобновления. Весомым подтверждением этому служит и тот факт, что платан на Кавказе - порода не автохтонная и в диком виде не встречается. Выше по склону находятся ещё две подобные рощи.
Через пять - семь минут пути в нашей тропе уже отчётливо угадывалась спрофилированная, местами сильно заросшая, просека шириной на некоторых участках до пяти метров. Склон на этой высоте довольно пологий для пешего подъёма, но тропа идёт не прямо вверх, а петлями. Такого типа дорога могла предназначаться для движения буйволиных повозок, использовавшихся для доставки материалов, продуктов и рабочей силы при строительстве, а затем эксплуатации нагорных сооружений.
.....
На расстоянии примерно километра от начала подъёма мы остановились на небольшой сравнительно плоской площадке, которая была покрыта невысоким ковром из крапивы и колючки. Это место ничем не привлекло бы моё внимание, не будь со мной проводника. Оказывается, если оглянуться против солнца, то отчётливо виден контур фундамента какого-то длинного строения протяжённостью около тридцати метров. Бетонно-каменная полоска не выглядит достаточно широкой для массивных стен, поэтому мой товарищ предположил, что это, должно быть, остов барака, где жили рабочие.
Помню, здесь я долго мучился, чтобы фотокамера не ловила блик, сразу удаляя засвеченные экземпляры, но всё же оставил пару таких кадров и уже дома посмотрел их на большом экране. Я, конечно, не сторонник различных паранаучных концепций, но, честно говоря, от такого "пылания", как бы исходящего от линии фундаментной кладки, стало немного жутковато.
С этого места, дальше по ходу движения, через заросли просматривается обрывистый откос кряжа, расположенного перпендикулярно уклону горы. Сложно определить однозначно природного или рукотворного происхождения данная «стена», высота которой в пиковой точке не менее трёх метров. Вполне возможно, что здесь была сделана выемка для спрямления площадки, но также и не исключено, что поляна с таким удобным натуральным рельефом была выбрана в готовом виде, потому как ниже по склону местность тоже довольно овражистая.
Двигаясь вдоль кряжа вниз и миновав ещё метров сто, мы повстречали следующее сооружение, само предназначение которого вызывает недоумение. Это глубокий, прямоугольный в сечении колодец, глубиной около четырёх метров, выложенный частично каменной кладкой, частично отделанный бетоном. Со стороны понижения склона к колодцу сделана гигантская ступень, примерно на одну треть от общей глубины. Все приходящие на ум объяснения того, с какой целью использовалось данное углубление столь внушительных размеров, мне не кажутся сколько нибудь убедительными.
Увлечённый рассматриванием «погреба», я опять чуть было не проглядел находящийся совсем рядом с колодцем, но скрытый с этой стороны растительностью, ещё один остов каменного сооружения. На этот раз развалины представляли собой не просто фундамент, а вполне сохранившееся здание с проёмами различного предназначения. Поскольку оно примыкает к вершине широкого двустороннего косогора, понижающегося с одной стороны к подножью горы, а с другой к пологой ложбине, тянущейся параллельно описанному выше кряжу, то получилось так, что мы подошли к этому зданию как бы сзади и сверху, на уровне отсутствующей крыши.
Строение имеет прямоугольную форму, расположено «лицом» к ложбине, задом к кряжу и боком своей длинной стороны по отношению к уклону горы. А стены его «подрастают» по высоте, отходя по косогору до более низкого места, и там замыкают периметр массивным фасадом впечатляющей высоты.
Внутри по всей длине пола залиты из бетона две широкие продольные балки высотой до уровня стенных проёмов. В них вмонтировано с десяток металлических резьбовых шпилек с гайками, причём некоторое количество таких шпилек видимо уже выпало и разбросано в разных местах.
.....
.....
По всей вероятности балки служили станиной для механизма, приводящего в действие один из пролётов канатной дороги, а само строение - не что иное, как бывшая узловая станция «Д» лесоспуска несостоявшегося Балашовского предприятия.
С лицевой стороны постройки для выхода стального каната оборудован узкий проём во всю высоту стены, ограниченный снаружи бетонным шлюзом. И здесь для меня осталось ещё одной загадкой то, почему «амбразура» для выхода каната направлена не в сторону спуска к городу, а к ложбине.
.....
.....
.....
.......
От станции, выше и ниже по склону, через каждые 50 - 100 метров устроены мощные каменно-бетонные основания промежуточных опор для подвеса тросов. Они разной конструкции - некоторые парные, по полтора метра шириной; другие моноосновные, конической формы для компенсации высоты поперечного уклона. Линия опор доходит сверху до большой безлесой поляны, расположенной на высоте 650 - 700 метров и имеющей ширину около трёхсот метров в поперечнике. До неё мы не добрались, но при ближайшей возможности я рассчитываю увидеть и этот участок лесоспуска. Среди местных охотников и старожилов поляна известна как "станция". По поводу этого говорящего за себя названия можно лишь уточнить, что с большой долей вероятности в составе канатно-воздушной дороги станция имела литеру «С» (о ней упоминалось в конце первой части).
Осмотрев и отсняв всё, что было достойно внимания внутри и вокруг руин, мы по ложбине стали спускаться к дороге, немного забирая влево. На этом участке расположены несколько одиночных пород деревьев, служащих неплохими ориентирами. По ходу движения вниз - это сперва кипарис, затем пробковое дерево и в самом низу красная сосна.
....
.....
.....
Но интересное на этом не закончилось: примерно в середине спуска тропа проходит через мистический, завораживающий каменный парк, сформированный скоплением причудливых скальных выходов, покрытых мхом. Невозможно было отвести взгляд от этого природного архитектурного комплекса, проход к которому, в лучших традициях монументального искусства, предваряют каменные ворота.
Если немного сменить ракурс, то прямо на глазах одна из воротен превращается в громадного медведя, который по задумке природы, видимо поставлен, чтобы охранять проход.
.......
Пробравшись до расселины, где дальше невозможно было пройти, я оглянулся и почувствовал себя в своеобразной ложе, которая вполне могла бы служить удобным бастионом для отражения осады с трёх сторон, в то время, как тыл закрывает высокая скала.
На выходе из каменного парка мы наткнулись на тяжелую чугунную деталь, неизвестно зачем, когда и кем притащенную сюда явно сверху от канатной станции. Но конечно, это не самая интересная загадка среди тех, что я получил из состоявшегося путешествия к прошлому.
.......
В заключении хочется отметить одну неявную закономерность, на которую возможно обратили внимание те, кто вдумчиво прочитал статью. В первой части приводятся упоминания из разных лет от авторов обзоров о состоянии лесного дела, сетующих на предшественников, которые беспорядочно и бесконтрольно осуществляли лесодобычу. Но в большинстве случаев, добившись права на вырубку, каждый следующий выгодополучатель, используя общественные богатства, забывал обо всех правилах, действовал исходя из сугубо меркантильных соображений. Вот и в советское время привычно обвиняя Балашова в хищническом характере ведения заготовок, чуть было не пустили всю Бзыбскую дачу на "корм" несостоявшемуся детищу индустриализации - гигантскому Бзыбь-комбинату. Однако, в последующем, Советская власть освоила ведение научно обоснованного и сбалансированного лесного промысла, и хотя нарушений тоже было немало, тем не менее построение в СССР подлинного народного хозяйства принципиально исключало возможность афер таких масштабов, какие проделывали коммерсанты в царской России. Вот только Советского Союза давно нет, и о лесовозобновлении, похоже, опять никто не думает.
С особой благодарностью за помощь в написании статьи моему проводнику - местному охотнику, любителю истории и замечательному человеку - Артуру Псардия, организовавшему и осуществившему этот поход.
4. Заклинский, Н.С. Леса Абхазии. Библиотека Всесоюзного научно-исследовательского института древесины, выпуск IV. – Ленинград - Москва: Изд. журнала «Лесное хозяйство и лесная промышленность», 1931.
6. Крубер, А.А. Поездка на Арабику: Гагринские источники и провалы-ледники на Арабике. - М.: тип. Имп. Моск. ун-та, 1912.
7. Либерман, Семён Исаевич. Строительство ленинской России. - Чикаго: Изд. Чикагского университета, 1945.
8. Материалы по истории Абхазии советского периода (1921-1931 годы). Сборник документальных материалов. Т.1 / сост. А.Э. Куправа. - Сухум: АбИГИ, 2015.
9. Москвич, Г. Иллюстрированный практический путеводитель по Кавказу: с прил. 14 карт, 11 планов, 2 чертежей, 44 иллюстраций, расписания рейсов пароходов Рус. общества пароходства и торговли; Росс. о-ва и пароходства и торговли и проч." - Спб.: Изд. путеводителей Гр. Москвича, 1913.
10. Олонецкий, А.А. Очерки по развитию капиталистических отношений в Абхазии (конец XIX - начало ХХ века). – Сухум: АбНИИК, 1934.
11. Строящаяся Черноморская железная дорога. (Туапсе-Квалони). - Спб., Изд. правления Общества Черноморской железной дороги, 1913.
